Независимо от удачного составления общего плана войны, стратегический талант Помпея особенно выразился в его умении сохранить в тайне намеченный план действий и свои приготовления, а затем – в быстроте действий, которая обеспечила неожиданность его атаки. Особенного внимания заслуживает одновременная решительная атака неприятеля на всех пунктах, благодаря чему у него была отнята возможность укрыться или собрать свои широко разбросанные силы для решительного сопротивления; наконец, надо отдать справедливость той быстроте и уверенности, с которыми он вел все операции.
В течение своей богатой событиями жизни, Помпею пришлось совершить немало значительных дел: он командовал армиями и одержал не одну победу на суше, но самой блестящей страницей его истории является, несомненно, его руководство флотом во время этой морской войны, которую он с неожиданной быстротой и полным успехом довел до конца.
Тем временем, как уже говорилось выше, кораблестроение сделало дальнейшие успехи. Корабли стали строиться крупнее и выше, причем их снабжали метательными машинами, для защиты которых, а также сражающихся, стали делать высокие борта и даже ставить башни: кроме тяжелых снарядов для разрушения бортов, стали входить в употребление и зажигательные снаряды; были сделаны усовершенствования для более удобного действия в абордажном бою. Для особых целей начали строить специальные суда, например, маленькие быстроходные корабли. Сражение обыкновенно начиналось с дальней дистанции и только потом переходило в абордажный бой; таран потерял большую часть своего значения, и таранить стали только тогда, когда к этому представлялся исключительно благоприятный случай. Применение Римом своего флота для поддержки сухопутной армии выдвинуло много специальных задач, которые флоту приходилось выполнять.
Развитее судостроения отразилось и в другой области, например, в постройке роскошных кораблей. Парадный корабль Птолемея Фплопатора имел более 400 футов длины, а высота его от киля до палубы равнялась 80 футам. Приделанные в виде украшения фигуры животных имели 18 футов высоты; корабль имел семь башен, самые длинные весла были в 55 футов длины и для противовеса были залиты свинцом. На корабле было 4000 гребцов и более 3000 остального экипажа, всего более 7000 человек.
У других больших царских кораблей особое внимание было обращено на роскошную отделку: помещения для пиршеств имели мозаичные полы, были устроены павильоны, обширные сады, роскошные жилые помещения; везде было кедровое дерево, слоновая кость, позолота, мраморные колонны.
В Сиракузах такой корабль был у Гиерона II, выстроенный для него Архимедом; мачта его состояла из одного куска, для чего было вырублено самое высокое дерево в Бруциуме. На корабле было множество залов для празднеств, молитвенных залов и роскошных жилых покоев; кроме того, на нем были купальни, даже паровая баня, дюжина стойл для лошадей, большие резервуары для воды; кругом палубы стояло восемь башен. Главная катапульта, построенная Архимедом, могла метать камни весом до 150 фунтов на расстояние в 400 футов: железная изгородь защищала от абордажа; у корабля было 4 больших деревянных и 4 железных якоря. Гиерон впоследствии подарил этот корабль египетскому царю, так как он с трудом входил в гавани Сицилии.
На дне озера Неми в горах Альбани (в окрестностях Рима) были найдены остатки одного такого роскошного корабля; большая часть этих остатков находится в настоящее время в музее Диаклетиановых терм в Риме, где можно любоваться необыкновенно прочной постройкой корпуса и видеть отдельные части вооружения. На этом корабле также были сады, расположенные в виде террас с храмами и беседками, и громадные залы. Этот корабль, по-видимому, постоянно стоял на якоре, на маленьком озере, тогда как упомянутые выше два громадных корабля могли передвигаться, и даже пересекали море.
Такие колоссальные постройки могли иметь значение для обооны, но для наступления они, конечно, совершенно не годились.
Роскошные корабли меньших размеров, встречались гораздо чаще; такие корабли имелись даже у морских разбойников и отличались легкостью и быстротой хода. Особые требования, которые предъявлял к кораблям разбойничий промысел, также принесли свою долю пользы судостроению. Так, например, Агриппа впервые познакомился с судами, носившими название «либурн» (libnrnae ) и оказавшими ему впоследствии значительную пользу, у одного разбойничьего племени на Иллирийском берегу.
Глава V. Битва при Акциуме
Агриппа как морской вождь
Во всемирной истории обыкновенно очень мало говорится о морских войнах, но одно морское сражение, тем не менее, всегда упоминается – сражение при Акциуме в 31 г. до н. э. Обойти это сражение молчанием невозможно, так как с тех пор, как стоит мир, ни одно сражение, сухопутное или морское, не имело такого значения. Сражение это на целые столетия предрешило судьбы всего известного тогда мира, сосредоточив власть над ним в руках одного человека, Октавиана Августа, и дав начало всемирной Римской империи, которая просуществовала более четырех столетий (до 395 г. н. э.), когда Феодосий разделил ее на восточную и западную Римскую империю. По сравнению с этим сражением, не только все другие битвы, но даже целые войны отступают на второй план, так как ни одна из них не имела даже приблизительно такого громадного и такого продолжительного влияния на судьбы человечества.
Чтобы объяснить себе этот факт, нужно припомнить тогдашнее крайне запутанное положение дел, которое мы попробуем обрисовать в кратких чертах, обратив особенное внимание на значение более близкого знакомства римлян с морем.
В течение почти пяти столетий, которые потребовались римлянам на покорение Италии, они, несмотря на длинную береговую линию своей страны и на то значение, которое со временем приобрела их морская торговля, держались почти совершенно в стороне от моря. До тех пор они всегда придерживались, как во внутренних делах, так и во внешних сношениях, хотя и эгоистической и агрессивной, но, в общем, прямой политики; но как только они пришли в постоянное соприкосновение с морем, что, впрочем, в первое время выразилось только в переправе через узкий Мессанский пролив, они тотчас же начали отступать от своих прежних принципов. Они совершенно справедливо подвергли публичному телесному наказанию, а затем казнили наемников, которые предательством и убийством завладели Региумом и, как морские разбойники времен Помпея, жили, главным образом, грабежом; между тем, несколько лет спустя они заключили союз с мамертинцами, которые решительно ничем не отличались от этих разбойников.
Римляне, то есть сенат, руководивший политической жизнью страны, ради материальных выгод изменил тем основным нравственным принципам, на которых создавалось римское государство, и без которых оно никогда не достигло бы своего величия. Этот дурной пример оказал влияние не только на внешние сношения Рима, но отразился и на самом римском народе, и это был первый шаг, который сделал Рим на пути к нравственному падению.
Война на море потребовала постройки и вооружения громадного флота, точнее, по вине самих римлян, ничего не смысливших в морском деле, – нескольких больших флотов одного за другим; это вынудило римлян отказаться еще от одного из основных принципов своей политики – мягкого обращения с находившимися в зависимости от них союзниками, которое привязывало их к Риму. Они стали с крайней суровостью угнетать своих морских союзников и довели их до такого истощения, что натолкнули их на мысль о восстании и отпадении от Рима. Это было одной из главнейших причин того, что вторая Пуническая война затянулась на такое продолжительное время, что, в свою очередь, повлекло за собой жестокое наказание восставших и огрубение нравов самих римлян.
Большие контрибуции, полученные с Карфагена и других побежденных стран, а также увеличившиеся вследствие расширения государства морские сношения породили роскошь и легкомысленный образ жизни, вместо существовавшей до тех пор простоты и строгости нравов; зло это особенно распространилось с тех пор, как проконсулы стали возвращаться в Рим с огромными богатствами, награбленными за один только год управления колониями, число которых постоянно возрастало (то же самое наблюдалось у чиновников в английских Ост-Индских колониях). Весь мир обеднел, так как богатства стекались в Рим, где процветала величайшая роскошь и испорченность нравов: вера и верность исчезли, все стало продажным, и везде воцарился золотой телец.