С осени все арсеналы усиленно работали на армию.
Освободившаяся теперь германская эскадра пыталась встретить возвращавшуюся из Балтийского моря французскую эскадру, но не имела в этом успеха.
Появление французской эскадры у немецких берегов не имело, конечно, того успеха, который от него ожидался, в виду того, что не состоялась посылка десантных войск. Все предприятие было ударом по воздуху.
Дания перешла бы на сторону Франции только в том случае, если бы были высажены французские войска. Эти последние имели бы, однако, успех только при быстром выполнении этого плана. Только в таком случае эта операция могла бы повлиять на ход всей войны и могла бы побудить другие державы изменить нейтралитету.
В начале июля имелась еще возможность начать подобное предприятие с некоторой вероятностью успеха.
Французы совершенно не приготовились к подобным операциям, несмотря на труды Буэ-Вильомеца.
После первых сражений на границе положение Франции стало настолько тревожным, что пришлось совершенно забыть о плане высадки в Германии.
Но разве флот не мог достичь большего?
В нем все время ощущался сильный недостаток в мелких судах. Форсирование входа в Кильскую бухту могло бы удаться, но такое предприятие не принесло бы ровно никакой пользы. Бомбардировать укрепленные порты было тоже совершенно бесцельно, так как в них не скрывались неприятельские суда, а разрушать незащищенные города не рекомендовалось, так как подобные действия вызвали бы немедленно ответные репрессии на французской территории.
Таким образом, французскому адмиралу пришлось ограничиться довольно бесполезными передвижениями по Балтийскому морю, так как имеющихся у него сил не хватало для проведения блокады.
Подобным же образом обстояло дело с эскадрой в Северном море. Она продержала некоторое время в блокаде устья Везера и Эльбы, но победы германских войск заставили и ее пребывать в бездействии. Осенью она вернулась, не достигнув ничего выдающегося. Ее орудия и команды нашли блестящее применение при обороне Парижа и в полевой армии.
Поздней осенью французскому флоту представилась новая задача. Быстроходный германский корвет «Аугуста» был послан вокруг Англии в Бискайский залив, чтобы пресечь усиленный ввоз оружия во Францию из Англии и Америки. Командиром его был капитан Вейкман, командовавший в бою при Нейфарвассер корветом «Нимфе». После взятия и уничтожения нескольких судов у устья Жиронды, «Аугуста» была заблокирована в Виго французскими судами. Все-таки эта экспедиция временно помешала ввозу оружия в довольно сильной степени.
Присутствие на Дальнем Востоке двух германских корветов настолько приковало к ним внимание французских морских сил, что эти последние взяли лишь несколько призов из 200 германских коммерческих судов, находившихся в этих водах. За всю войну французский флот взял всего только 90 призов.
Следует еще упомянуть про смелый бой канонерки «Метеор» под командой капитан-лейтенанта Кнорра с французским авизо «Буве» перед Гаваной.
Ни в одной войне между великими державами морская сила не оказала так мало влияния на конечный результат, как в этой. Можно сказать, что это влияние было равно нулю.
Значительно сильнейший французский флот не был готов и не принес никакой пользы в начале войны своей армии.
Флот не мог с успехом провести блокаду и нанести тяжелый ущерб германской торговле, потому что и на нем тяжело отозвалось занятие германским войсками большой части французской территории, но зато он косвенно помог Третьей республике продолжать войну тем, что, господствуя на море, он обеспечивал безопасность своих берегов и доставку морем оружия и военных припасов. Это все-таки можно назвать положительным результатом его деятельности.
В начале войны бесспорное господство французского флота на Средиземном море позволило спокойно перевезти из Африки 60 000 войск.
Войны Турции 1877-1878 и 1897 гг.
Последняя война Турции с Россией в 1877-78 гг. резко отличается ходом своих событий от всех предыдущих.
Русский Черноморский флот еще не восстановился после уничтожения в 1855 году и мешавших его развитию постановлений Парижского мира, от которых Россия отказалась только в 1870 году; он состоял только из мелких судов для охраны берегов.
Турция, напротив, все еще обладала большим флотом, материальная часть которого была хороша, а личный состав как всегда плох; кроме того, отсутствовала вполне какая-либо внутренняя организация.
Стратегическое развертывание русских войск происходило исключительно на суше при помощи железных дорог, – турецких же на обоих театрах военных действий, в начале войны морскими путями при помощи флота. Однако деятельность турецкого флота была крайне слабой, как на Дунае, так и у морских берегов, хотя он мог сосредоточить все свои силы в Черном море, так как враждебная России английская политика не допускала появления русского Балтийского флота в Средиземном море. Присутствие турецкого флота все-таки повлияло на русский план войны в том отношении, что русские войска держались в удалении от берега и оперировали внутри страны.
Россия отправила по железной дороге на Дунай небольшие миноноски, уничтожавшие там впоследствии вместе с полевыми батареями турецкие флотилии. Турецкий флот не сумел провести блокады, так что даже небольшие русские суда имели частичные успехи.
Особенным ожесточением отличались бои на Шипкинском перевале и у Плевны. Очень важным обстоятельством для Турции было то, что она могла в короткий срок подвезти 30 000 человек морским путем через Албанию. У Эноса Сулейман-паша был прижат к морю, но вовремя подоспел оттуда морским путем через Дарданеллы на помощь к Константинополю. При наличии русского флота в Архипелаге эта переправа оказалось бы невозможной и Турция потерпела бы большое поражение.
В дальнейшем в дело вмешалась Англия, пославшая на Восток свой флот Средиземного моря; России пришлось заключить Турцией мир в Сан-Стефано, а Берлинский конгресс решил дальнейшую судьбу балканских государств.
Турцию отчасти спасло то, что у России не было флота; ее собственный же мало способствовал этому своей крайне неудовлетворительной деятельностью.
Турецкий флот насчитывал в 1897 году довольно порядочное количество судов: 3 больших и 2 малых казематных броненосца, 4 башенных броненосца, 8 броненосных корветов, 20 больших и 10 малых миноносцев, 8 крейсеров и 28 канонерок. Но за последние 20 лет только изредка некоторые из малых судов посылались на короткое время в плавание; в турецком флоте отсутствовала таким образом всякая подготовка; суда разваливались, стоя в Золотом Роге, команда была ни к чему не годна.
Греческий флот состоял в 1897 году из 3 маленьких башенных броненосцев, 1 крейсера, 2 транспортов, 4 канонерок и 12 миноносцев. Кроме того имелись 3 канонерки береговой обороны (одна из них была бронирована), 12 старых канонерок, 3 минных заградителей и учебных судов. Такого состава флота было бы вполне достаточно, чтобы обеспечить при плачевном состоянии турецких морских сил сообщения армии на север, произвести, десантные операции и поднять восстание среди населения Архипелага.
Но в этой войне, начатой так легкомысленно из-за Крита, флот вел себя так же жалко, как и армия; в нем не осталось и капли лихого духа народного флота 20-х годов.
Он не только не оказал никакого содействия армии, но и сам не произвел никаких выдающихся операций. Вообще им пользовались без всякого плана, без малейшей энергии. Самым бессмысленным образом его сразу разбили на три части.
Атака Превезы в заливе Арто не удалась.
В конце апреля флот бомбардировал незащищенные города в Эпире и Фессалии; попытка произвести высадку на востоке, также не удалась.
Достойно удивления то, как мало сделал этот флот, тогда как, например, у Салоник он мог самым чувствительным образом подорвать тыловые сообщения турецкой армии. Греческий флот совершенно не использовал своего преимущества на море, даже для блокады. Возможно, что он показал бы себя с лучшей стороны в открытом бою с неприятельскими морскими силами.